Чтобы не тратить время зря, меня подняли с рассветом. Солнце только встало, когда я уже протирал глаза на земной поверхности. Пирокант принимал в своих комнатах, которых занимал целых две. Монашеский аскетизм тут явно отсутствовал.
– Доброе утро, Бавлер, – важно произнес монах.
– Доброе, – неуверенно ответил я.
– Садись. Надеюсь, ты пока завтракать не планируешь? – обеспокоился он.
– Нет, – а что я еще мог ответить?
– Прекрасно. Значит, можно поговорить начистоту. Мьелдон мне передал содержание вашего вчерашнего разговора. Я обдумал твою и нашу ситуацию и понял, что ты выбрал очень интересный путь. Он отличается от того, на который мы хотели натолкнуть тебя.
– Я бы хотел послушать, что вы планировали, – попросил я.
– Думаю, ты достоин это услышать, – кивнул Пирокант. – Левионт не был бы этому рад – он считает, что ты перебежчик или вовсе свихнулся. Но безумец не построит Рассвет! – воскликнул он так, что я вздрогнул. – Твоя прежняя задача касалась мира хотя бы на ближайших к нам территориях. Дело в том, что нам нужен мир между Пакшеном и Мордином. Но не краткосрочный, а порядочный. Лет на двадцать минимум. В идеале, Улерин и прочие северные территории тоже не должны иметь никаких притязаний.
– Тогда логично было бы позволить Мордину захватить Пакшен и… – начал я, но Пирокант меня перебил:
– Проходили. Даже если идет война «все против одного», потом начинается дележка добычи, восстания, земли снова обретают свободу и так до бесконечности. Года не проходит. Поэтому мы рассматривали различные варианты. Позволить одной стороне победить – недопустимо.
– А если найти старые карты, выяснить, какие земли кому принадлежали, произвести размен, чтобы каждый остался при своих, без претензий?
– Такое тоже недопустимо, – вздохнул Пирокант. – Потому что некоторые поселения уже настолько долго были под властью чужих городов, что не осталось памяти у людей, в них живущих. И если сказать, что им надо перейти под другую власть, то новых проблем не избежать. Вариант в теории интересный, но непрактичный. Может, у тебя будут еще предложения?
– Так что я должен был сделать?
– Думаю, ты знаешь, что в городах есть системы. Ранги, уровни…
– Да, ко мне тут заходили дворяне из Пакшена, спрашивали, какой у меня уровень. И Отшельник говорил про существование системы оценки параметров.
– Да-да-да, – затараторил монах. – О том и речь. Но суть в том, что в разных городах свои системы. Кто-то дает баллы за задания правителя, а потом раздает награды в обратный обмен. Другие попросту оценивают кандидата по базовым параметрам, потом переводят это в уровень, «открывают» новые параметры, далее следуют пересчеты и так почти до бесконечности. В Улерине, например, каждый новый уровень открывает два параметра. В Коромбине – три. В Пакшене – один.
– То есть, в каждом городе есть своя система и нет единства.
– Да-а-а! Именно! Но все они несовершенны. Ты проявил определенное усердие в изучении этих систем, однако чего-то не хватало. Мы знали, что есть множество подобных систем в играх, которые есть внутри вычислительной машины. Поэтому твое обучение – это исследование игровых миров и систем. Ты должен был выяснить, насколько эти системы жизнеспособны, а потом разработать что-то универсальное.
– Единая система помогла бы объединить города? – недоверчиво спросил я.
– Нет, но упростила бы взаимопонимание, переход дворянства между поселениями. В твоем случае меня больше беспокоит гибель Гарольда.
– Мне от него осталась лишь сумка и пустая тетрадь, – ответил я. – Тетрадь в сумке, сумка – у седла. Была еще куртка, но ее утащил огромный волк.
– Крупный? – оживился монах.
– С меня ростом.
– Боги… значит, рядом с нами действительно Пустоши на многие десятки километров. Но люди все же страшнее. А потому ближе к делу, – Пирокант приложил ладонь к урчащему животу. – Людей надо объединять. Если не сперва дворянство, а потом всех остальных, так наоборот. Если дворянство не захочет – создать свое тоже можно. Люди есть люди. Внедрять систему… ты можешь, если пожелаешь, но главное – объединить людей. И я считаю, что твое поселение для этого подходит идеально.
– Мир в землях вам ведь не просто так нужен? – спросил я, когда монах сделал короткую паузу.
– Разумеется, не просто так. Мы ищем историю. В истории – все наши ответы. Не все было уничтожено, я уверен. Наши летописи начинаются с разных дат в зависимости от места, где их начали вести, но все имеют примерно одну дату начала – разница в пару лет не в счет. Но до этого тоже что-то было. И Веллент должен стать тому доказательством.
– Про этот город ходит много слухов, – ответил я. – Даже я слышал о нем. Где-то на западе.
– Да. Где-то на западе, – подтвердил Пирокант. – Но по правому берегу Нируды. А это земля Пакшена. Там нужен мир, чтобы мы провели экспедицию. Мы даже место примерное знаем. Но соваться туда не намерены. Опасно, нет запасов еды, а опустошать монастырь в еде и людских ресурсах я не намерен.
– То есть мне нужно как можно быстрее привести стороны к миру?
– Обе стороны сперва, а потом еще и северные города исключить из конфликта. Если любой из городов хочет воевать – пусть идет еще дальше, севернее, дальше от Нируды и Пустошей.
– И я один должен был это сделать, – фыркнул я.
– Нет, ты должен был новую систему внедрить, убедить дворянство. Гарольд обеспечивал твою безопасность, а ты нес знания. Но не сложилось. Не дошли знания до людей – люди сами пошли к ним. В Рассвет.
– Вам, мастер, очень нравится задумка Бавлера? – спросил Мьелдон.
– Я нахожу ее очень интересной. И в том плане, что поселение действует в едином порыве! Я перечитал все летописи, но не нашел сведений о том, что существовал хотя бы один город и уж тем более страна, которая смогла просуществовать без денег хотя бы месяц.
Картина начала складываться. И мое прошлое, и проваленное задание.
– А мне кажется интересным, почему, если я должен был дойти до Пакшена, оказался в лесах к югу отсюда. Несколько дней пути. И до сих пор никто не узнал меня. Ни люди в Полянах, ни кто-либо еще.
– Узнают еще. Ты должен был рваться к правящим. К дворянам. Баронам и графам.
– Вероятно. Но делегация меня тоже не узнала. Барон Баризон в том числе.
– Предоставляю задачу выяснить причины провала решить тебе самостоятельно, – сказал мне Пирокант. – Твою прежнюю задачу я оставляю тоже. Тебе нужно мир устроить в этой области. С твоей же помощью, вероятно, мы сможем лучше провести и экспедицию.
– Орек, кузнец, говорил о плоской равнине буквально за фермами Полян, – вспомнил я. – А еще в паре километров от Рассвета, в лесах мы нашли захоронение. Если интересно, можете заняться.
– Захоронение в Пустошах, – Пирокант поскреб подбородок. – Это очень ценная информация. Можно подробнее?
– Примерно в метре-полутора метрах от поверхности земли начинается слой костей, – ответил я. – Земля мягкая, проседает, как будто закопали всех там не больше, чем лет пятьдесят тому назад.
– Не совсем то, что мы ищем, но ошибиться в датировке легко даже опытному следопыту, если не принимать во внимание все условия, в которых хранились тела. Лишь бы они не погибли от болезни. Чумы или чего-либо еще. Ты ведь покажешь нам это место? Я могу отправить с тобой Мьелдона.
– Покажу, – с готовностью ответил я. – Если это поможет вам узнать тайны прошлого. Но еще я хотел спросить, обязательно ли вообще вводить систему? Или можно обойтись без нее?
– Система – не игровой элемент, как в той вычислительной машине, – посерьезнел Пирокант. – Если говорить про людей и базовые параметры, то, зная силу и ловкость, ты можешь прикинуть мощь армии. Производительность труда. Скорость и эффективность… того же строительства! Если про поселение, то тут ты вообще волен делать все, как хочешь. Запасы ресурсов, сколько потребуется для возведения того или иного здания.
– У меня есть кое-какие заметки, – ответил я. – По строительству в том числе.
– Вот! Этим я очень доволен. Теперь надо бы все на людей перенести. Только без глупостей вроде опыта за срубленное дерево. Или убитого зверя.
– М-м-м… – протянул я, не понимая, о чем речь.
– Я видел те игры, в которых ты обучался видам систем оценки параметров. Там такое есть – в жизни такое не нужно, – отрезал Пирокант. – Что я еще хотел бы тебе сказать… А! Полагаю, кое-какая награда тебе понадобится. Золотом возьмешь?
– Награда? – смущенно спросил я.
– Награда за то, что ты, несмотря на обстоятельства, успешно начал «мирить» стороны. Обезлюдить двух врагов и поселить мирных жителей под одной крышей – идеально. Я считал, что для этого потребуется много ресурсов, но, видимо ошибся в цифрах. Так чего ты хочешь?
– Что можно получить кроме золота? – спросил я. – Мне бы хотелось посмотреть летописи у хранителя.
– Оромир тогда скажет, что ты можешь взять в монастыре. Есть немного оружия, пара лишних инструментов. Точнее тебе скажет он. И старайся не попадаться на глаза послушникам, пожалуйста. По монастырю уже слухи ходят.
– И Левионту, – добавил Мьелдон.
– И Левионту, – подтвердил Пирокант. – Потому что он очень зол на тебя. Ты заставил его потрудиться.
– Вы ведь так и не нашли тех, кто вернул мне переселенцев? И того, кто дал руну?
– Ах, руну! – Пирокант вытащил ее на свет. – Можешь забрать. В ней нет ничего опасного. Но, знаешь, что я тебе скажу? Мне кажется, что руны, как и вычислительные машины, дошли до нас из одного времени. Техника и магия. Это такое удивительное сочетание! – воскликнул он радостно. – Ну, иди, иди! Время завтракать. Благословляю тебя на новые подвиги. Строй Рассвет! Делай все, что потребуется, чтобы вместить в твое поселение как можно больше людей из других городов. Можешь обращаться к нам за советом в любое время!
– Кажется, он правда доволен, – сказал я Мьелдону, когда мы вышли на свет. Солнце уже поднялось достаточно, но монахов на поляне не было, хотя погода радовала.
– Он доволен. Ты свернул с правильного пути, но умудрился пойти параллельно ему. Вероятно, результат будет не хуже. Подумай об охране. Личной и в поселении.
– Хорошо. А ты не против, что тебя назначили в Рассвет идти? – спросил я.
– Я не прочь попутешествовать. В экспедицию в Веллент я вызвался сразу же, как только объявили. Теперь же все ждут твоего хода.
– А если у меня ничего не получится? – спросил я.
– Получится. Не сомневайся. Посмотри, монахи тебя тоже поддерживают.
– И магия на нашей стороне, – сказал я.
– Бояться нечего, – убеждал меня Мьелдон. – Совершенно нечего.
Я почему-то совершенно не разделял его мнения.